Журналист и фронтовик Николай Заколодный встречал День Победы дважды

Об этом человеке, инвалиде войны первой группы, узнал в середине 80-х годов прошлого столетия, когда в районной газете города Ефремова, где я работал, появился новый сотрудник. Заведующим отделом информации стал Николай Архипович Заколодный. Как позже выяснилось, журналист до мозга костей, прошедший фронтовыми дорогами сначала до Кёнигсберга, а затем воевавший с японцами на Дальнем Востоке.

Николай Архипович легко влился в редакционный коллектив, стал его неотъемлемой частью, потому что коллеги увидели в нём незаурядного мастера слова, привнёсшего новое в деятельность газеты. И этим новшеством стали, когда не было ещё интернета и мобильных телефонов, новостные полосы, которые были приняты на «ура» читателями, потому что в заметках рассказывалось о многообразной жизни нашего города и района. Если проводить аналогии с современностью, это сродни «Панораме новостей», которые публикуются на 22–23 страницах «Панорамы Красивомечья». Николай Архипович, как и многие фронтовики, не особо любил вспоминать о войне.

«Лучше вам не испытывать того горя, что выпало на нашу долю. Мы сполна хлебнули лиха, потому что нашу молодость отобрала война. Многие не дожили, недолюбили, не стали теми, кем мечтали быть. И всё из‑за того, что бесноватый Гитлер решил завоевать жизненное пространство на востоке, а мы встали на его пути, порушили все его планы ценой громадных потерь», – говорил он.

И теперь считаю своим долгом рассказать о боевом пути коллеги, фронтовика – капитана, заслуженного работника культуры РСФСР, отдавшего журналистике более 30 лет, которого нет с нами уже 18 лет… Есть в Белгородской области посёлок городского типа Волоконовка, где в конце ноября 1923 года о себе криком возвестил новорождённый, которого назвали Колей. Надо сказать, что люди, родившиеся в 1923–1924 годах и вставшие на защиту Отчизны в первые годы войны, в большинстве своём полегли на поле брани, потому что враг был силён и, не считаясь с потерями, лез и лез в глубь нашей страны. А ему противостояли, по сути, мальчишки в солдатской форме, толком не обстрелянные и не вооружённые, не нюхавшие пороха.

Боевое крещение Николай получил на Северо-западном фронте в районе города Старая Русса Новгородской области. На рассвете 1 мая 1942 года их батальону была поставлена боевая задача: штурмом овладеть передовыми позициями врага. Но гитлеровцы уже предполагали, что накануне Первомая красноармейцы пойдут в атаку, и основательно подготовились к её отражению. Наши солдаты, вооружённые винтовками с 20-ю патронами на брата, не смогли зацепиться за линию вражеских окопов и траншей. Фашисты встретили их шквальным огнём, в том числе из миномётов. В тот день из более чем полутысячи бойцов батальона в живых остались всего лишь 12 человек, в числе которых был рядовой взвода связи Заколодный.

Он обеспечивал сообщение переднего края с командным пунктом. Действовать приходилось практически на виду противника, когда требовалось устранить обрывы проводов. Очень много бойцов полегло при выполнении такого задания. Не миновали вражеские пули и Николая, который был четырежды ранен: дважды под Старой Руссой – 23 мая и 17 октября 1942 года, в третий раз – 4 января 1943 года – под Демянском тяжело в позвоночник и на Дальнем Востоке в одном из боёв с японцами получил ранение в руку.

Первую награду – медаль «За отвагу» – связисту Заколодному командир части вручил в непосредственной близости от передовой. Как позже вспоминал Николай Архипович, он вроде бы не совершил ничего героического. А на деле один из бойцов, которому приказали восстановить оборванную связь, струсил и заявил, что без напарника он не пойдёт на линию. И тогда командир роты вызвал в землянку Заколодного, поставил ему ту же задачу. Тот ответил «Есть!» и в одиночку ушёл в ночь, чтобы обеспечить передовые позиции связью.

Судьба хранила бойца и, несмотря на его ранения, уберегла от смерти, которая могла настичь однажды. Он тогда двое с лишним суток неотлучно дежурил у телефона на командном пункте батальона. Без сна выбился из сил окончательно. И когда прислали замену, то уставший связист отправился в соседнюю пустующую землянку, чтобы поспать хотя бы пару-тройку часов. На земляном полу были сосновые ветки, на которые он улёгся и в ту же секунду отключился. Сколько спал, не помнит, но во время сна его вроде бы как что‑то толкнуло, мол, давай, просыпайся быстрее. Николай выбрался из укрытия, отошёл от него, а тут начался вражеский обстрел, и снаряд точнехонько угодил в середину землянки. Взрыв разметал бревна и мёрзлую землю, оставив после себя глубокую воронку.

В закоулках памяти затаился ещё один фронтовой фрагмент. Морозный февраль. Их полк по железной дороге перебрасывали к передовой. На одной из станций состав остановился, и в приоткрытую дверь донёсся тоненький детский голосок: «Дяденьки, я замерзаю, возьмите меня с собой!» Бойцы подняли в вагон мальчишку лет 10, накормили чечевичным супом. Мишка, так звали пацана, рассказал, что его отец воевал на фронте, а мать и две сестрёнки погибли под бомбежкой. Мишке освободили место возле «буржуйки», и он проспал почти сутки. Вскоре эшелон прибыл на станцию назначения, полк выгрузился и пешим строем отправился в сторону фронта. Передвигались по ночам, потому что немецкие самолёты буквально охотились за каждым человеком, если он попадал в поле зрения лётчиков. Днём же полк маскировал своё нахождение, что было делом нелёгким для такой массы людей. Но ничего, проявляли смекалку, и у врага не появлялось и мысли, что в сторону передовой направляется подкрепление. И вот в такой обстановке с солдатами находился десятилетний ребёнок. Для тех бойцов, кто помоложе, он считался как брат, более старшие принимали его как сына. Он был для них живым напоминанием того, что где‑то там, далеко, в оставленных домах, семьях, есть такие же дети, и это согревало душу солдат. Когда же полк приблизился к линии фронта, то Мишку оставили в тыловом подразделении, и больше о его судьбе никто ничего не слышал.

День Победы Заколодный встречал дважды. На рассвете 9 Мая в поверженном Кёнигсберге тишину нарушила стрельба из всех видов оружия – то был солдатский салют Победы. Бойцы радовались этому долгожданному событию, к которому шли долгих 1418 дней и ночей, обнимались, целовались. Некоторые не смогли сдержать слёз от нахлынувших чувств, от сознания того, что, наконец‑то, повергли врага в его логове.

Второй День Победы капитан-связист отмечал в далёком Порт-Артуре 2 сентября 1945 года. Вечером войска Забайкальского фронта салютовали в честь капитуляции огромной Квантунской армии, как бы подведя им черту под Второй мировой войной.

В мирное время Николай Архипович выбрал журналистскую стезю. Последовательно прошёл ступени карьерного роста: корреспондент, заместитель главного редактора, главный редактор газеты «Красный Октябрь» в Волоконовке. Затем переезд в Ефремов и работа в местной «районке». Его труд отмечен не только званием заслуженного работника культуры РСФСР, восьмью золотыми, 13 серебряными и двумя бронзовыми медалями ВДНХ, но и другими наградами.

А ещё Николай Архипович умел хорошо играть на баяне и гитаре. В его исполнении не раз доводилось слышать песню на стихи Константина Симонова «Бьётся в тесной печурке огонь…». Но мало, наверное, кто знает, что у неё трудная судьба. Это был ответ Симонова в стихах на письмо жены. Но цензура усмотрела в нём элементы пессимизма, неверия в победу над врагом. Однако песня нашла себе дорогу. И хотя было множество вариантов музыки, но выжил один, известный всем фронтовикам, и не только. В исполнении Заколодного песня звучала завораживающе, а Николай Архипович, словно переносился в боевую молодость, опалённую чёрным крылом войны…