Настоятель храма волоконовского села Фощеватово Николай Хисматов – о патриаршестве на Руси

Русская Православная Церковь (РПЦ) к моменту вопроса о патриаршестве (XVI в.) управлялась митрополитом, но была полностью готова и имела все условия для создания своего патриархата. Благосостояние и любовь народа, охват территории и численность, положение в государстве и отправление церковных служб в Русской Церкви были самые высокие в православном мире. Православная Россия «сделалась главною представительницей и защитницей православия во всём мире» – так понимали ее сами русские, так же смотрели на неё и все православные востока и юга, стонавшие под игом иноверцев и искавшие в ней для себя покрова, помощи и утешения. Страдая от притеснений, едва не каждый год приезжало в Россию за вспоможением по нескольку духовных лиц от восточных иерархов, а также от монастырей. Денежная зависимость восточных патриархов от русского митрополита была очевидной, к тому же патриархи были подданными султана, это также подчеркивало неуместность зависимости РПЦ. Общая картина была следующей – самая большая Православная церковь (Русская) не имела патриарха, а другие Православные церкви - Константинопольская, Александрийская, Антиохийская, Иерусалимская, кроме титула патриарха, больше ничего не имели. Возник парадокс – патриархи без церквей на угнетенном Востоке, а тут огромная, свободная церковь без патриарха на Москве. Видя эти обстоятельства, вопрос «почему на Москве митрополит, а не патриарх», возникал сам собой, ведь у любого русского епископа владений больше, чем у всех восточных патриархов вместе взятых.

Одной из главных предпосылок было то, что РПЦ с середины XV века имела статус автокефальной церкви (автокефалия – греч. самовозглавление). С крещения Руси 988 года Константинопольский патриарх избирал, поставлял, утверждал Московского митрополита, и он подчинялся патриарху. Теперь же (1448 год) глава РПЦ митрополит Московский избирался и поставлялся самостоятельным русским церковным собором.

Первым самостоятельным митрополитом стал святитель Иона. Хоть христианство и пришло на Русь по официальной дате 988 года,  но создание патриархата ранее установления автокефалии было просто немыслимо, так как патриарх – лицо канонически самостоятельное и независимое. А мы были одной из епархий Константинопольского патриархата. И как в епархию поставить патриарха?! Сюда же относится то обстоятельство, что в государстве, управляемом великим князем, соответственно быть митрополиту, но патриарх вовсе не уместен, так как стоит на ранг выше княжеской власти. Поэтому до времени венчания на царство первого российского царя наши государи, занятые «собиранием Земли Русской» и «сброса ига ханского», не проявляли интереса к данной теме, довольствуясь тем, что Церковь приобрела независимость и своего самостоятельного митрополита.

А через сто лет княжество Московское стало Русским Царством, отчего Российское государство возросло в ранге. 16 января 1547 года первым русским государем, венчавшимся на царство, стал Иван IV Васильевич Грозный (1547–1584 годы). Венчал его на царство святой митрополит Московский Макарий. Он был убеждённый сторонник идеи «Москва – третий Рим», ревнитель престижа Русской Церкви и Русского государства. К этому моменту он уже осознавал свое фактическое превосходство над нищими восточными патриархами и даже не счёл нужным приглашать их или брать благословение на самостоятельное венчание русского царя. Сам факт возложения царского венца митрополитом ставил его наравне с патриархами. Хотя возлагать венцы могли только Константинопольский Патриарх и Римский Папа. А раз есть царь, то справедливо было желание народа иметь и главу церкви – патриарха.

Середина XVI века – расцвет русской государственности, время собирания духовных сокровищ. Началось время царствования российских государей. Тогда же начался подъём культурной жизни страны, вызванный соборами.

Это было вполне благоприятное время для положительного решения вопроса о патриаршестве. Вроде вот, вот! Можно! Все готово для возведения митрополита в патриарха. Но тут изменилась внутренняя политика государства и задвинула это решение до подходящих условий. Политические перемены были следствием пережитых царем Иваном личных жизненных несчастий. В 60-е годы XVI века психологические травмы поколебали душевное равновесие царя и привели к тому, что после относительно мирного 16-летнего правления первый царь стал подозрительным, перестал всем доверять и решил полностью сосредоточить государственную и церковную власть в своих руках. Делал он это суровыми и жесткими методами. Начинался период «опричнины».

И к Церкви, и к её предстоятелю царь резко поменял свое отношение, он хотел видеть в нём лицо, одобряющее его дела или молчаливо закрывающего на них глаза (в этом случае он наверняка согласился бы на патриарха), но обличителя себе и своим делам рядом с собой он видеть не хотел. Наоборот, царь уверенно и твёрдо ограничивал деятельность митрополита в государстве. Афанасий, Герман, Филипп, став митрополитами, пытались изменить поведение царя в лучшую сторону, убеждали помазанника Божия оставить свои гонения, но были изгнаны, а святой Филипп убит. Далее митрополиты один за другим «скользнули как тени во мраке последних, ужасных лет Иоанна, и были безмолвными свидетелями дел Грозного». Теперь видно, что самодержцу Иоанну IV патриарх был неудобен и не нужен (конкурент!), а поэтому возникновение патриаршества на Москве в его царствование было невозможно. Личное нежелание царя видеть на Московской кафедре патриарха и было самым главным препятствием к его учреждению.

Благоприятные условия возникли при следующем государе – Феодоре Иоанновиче. При таком царе, учитывая все предпосылки, создались и условия, самое главное из которых – желание царя иметь у себя в Церкви патриарха. Царь Феодор Иоаннович стал инициатором учреждения патриаршества. С этим предложением он выступил на заседании Боярской думы. Дума поддержала желание царя, так как эта мысль была не новой и давно ходила в умах мирян, и духовенства. Коллективно было решено, что самовольно устраивать подобную акцию не следует. Проще задарить восточных патриархов и получить их согласие. «Да не скажут пишущие на Святую нашу Веру латыны (католики) и прочая ересь проклятая, что в Москве патриарший престол устроился одною царскою властию!», приговорила Дума. Обстоятельства, как нельзя лучше, благоприятствовали делу. В 1586 году в Москву за милостыней приехал Антиохийский патриарх Иоаким, его осведомили о желании царя иметь на Москве патриарха. Иоаким согласился со справедливостью царской воли и пообещал, что предложит этот вопрос к рассмотрению других патриархов. Наши одарили его и другим патриархам передали подарки, и стали ждать. Страдавшие от иноверцев православные патриархи понимали, что с Москвой ссориться нельзя, а значит, и отказать не получится. И Восток прибег к политике отмалчивания, вместо ответа, десятками посылая в Россию собирателей милостыни. Но, в конце концов, сложилось так, что Константинопольский патриарх Иеремия летом 1588 года вынужден был лично отправиться в Москву побираться. В столице его встретили торжественно, ожидая, что он привёз ответ восточных патриархов на вопрос о патриаршестве в России. Но Иеремия сообщил, что он приехал за милостыней для своей несчастной патриархии и не готов самостоятельно поставить патриарха на Москве. После такого ответа наши дипломаты (и так долго ждавшие) дали знать патриарху, что он им будет интересен и одарён только тогда, когда поставит нам патриарха, и оставили его думать. Через три месяца Иеремия надумал поставить на Московскую митрополию патриарха. Интронизация в патриархи прошла в Успенском соборе Московского Кремля 26 января 1589 года. Первым русским патриархом стал святитель Иов, бывший тогда митрополитом Московским и всея Руси. Таким образом, политический вес московского первоиерарха взошёл на равную царю высоту, и на ранг поднялось всё духовенство. На протяжении своего нелёгкого первосвятительства святитель Иов и последующие патриархи оставались верны своему пастырскому долгу, всегда вставая на защиту православной веры и Московского Царства! Порою ценой жизни своей.

Настоятель храма Рождества Пресвятой Богородицы села Фощеватово, Николай Хисматов